10 тайн Охотника на демонов [СИ] - Светлана Гольшанская

— Светился? — удивленно хмыкнул настоятель. — Никогда о таком не слышал.

Охотник повесил меч обратно. Он показался ему живым, обладающим собственной волей. И воля эта не признавала его хозяином. Его нужно было либо уговорить, либо сломить, но ни для того, ни для другого у юноши не хватало ни сил, ни желания. Настоятель облегченно вздохнул.

— Сядь и сними рубашку, я постараюсь запечатать излишки твоей силы, — Николас покорно опустился на колени.

Настоятель Кадзума закрыл глаза и начал делать странные пасы руками. Плечо юноши пронзила резкая боль. Николас поморщился и увидел свое отражение в зеркале. Его плечо опоясывали небольшие шрамы в виде неизвестных ему символов.

— Ну как, легче стало? — поинтересовался настоятель.

— По крайней мере, голова больше не раскалывается, — ответил Николас, поднимаясь с колен.

— Попробуй подать мне кувшин, — предложил Кадзума.

Фарфоровый сосуд медленно подполз к ногам настоятеля я и поднялся на уровень его рук.

— Мда, придется покупать новый, — покачал головой Кадзума, изучая поползшую по поверхности кувшина трещину.

— У меня и до Испытания это не очень хорошо получалось, — сознался юноша. — А печать, как долго мне придется ее носить?

— Зависит от того, как скоро твои способности обретут равновесие. Тогда печать истает сама, — ответил настоятель.

Николас поблагодарил настоятеля, и они присоединились к остальным обитателям храма в жилом доме. Эглаборг, Йоси и Юки сидели на полу и палочками ели какое-то блюдо из риса. Целитель явно проигрывал схватку с неудобным столовым прибором. Отчаявшись, он поднес миску с едой ко рту, чтобы рис сам в него падал. Николас с трудом подавил смех и уселся рядом со своим компаньоном. Когда с едой было покончено, Юки принесла горячий травяной напиток. Первая чашка досталась Эглаборгу. Тот с видимым наслаждением вдохнул ароматный запах и сделал маленький глоток. Распробовав вкус напитка, он причмокнул от удовольствия. Девушка поднесла следующую чашку Йоси и остановилась возле настоятеля Кадзумы, а потом подошла к Николасу, подавая ему последнюю чашку с подноса. Он протянул руку, и его пальцы случайно коснулись руки девушки. Ее кожа оказалось невероятно теплой и нежной на ощупь. В комнате повисло неловкое молчание.

— Какой замечательный напиток. Мы с хозяином прошли весь Мидгард, но ни разу не встречали ничего подобного, — восхитился целитель, пихая Николаса локтем в бок. Охотник тут же спохватился и забрал свою чашку.

— Это О-тя[47]. Мы пьем его, чтобы очистить свое тело и разум от тяжелых дум и суеты жизни. Его делают из сушеных листьев одного растения. Если хотите, Йоси с удовольствием вам его покажет, — послушник тут же скорчил недовольную рожу, но ослушаться настоятеля не осмелился.

Вскоре настоятель удалился по своим делам.

— Ну как тебе наш храм? — спросила Юки, усаживаясь рядом с Николасом.

— Здесь очень мило, — с трудом выдавил из себя юноша.

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать, ну то есть почти семнадцать осенью будет, — сбивчиво ответил Николас.

— Тогда все понятно, — снисходительно улыбаясь, ответила девушка.

— Что понятно? — спросил сбитый с толку юноша.

— Почему ты так себя ведешь, понятно. Вначале мне показалось, что ты немного старше, — объяснила она.

— А тебе-то самой сколько лет? — немного обиженно поинтересовался Николас. Он не привык, чтобы к нему относились снисходительно, как к ребенку.

— Восемнадцать, — ответила девушка.

— Ты не выглядишь на восемнадцать, — сокрушенно сказал Николас.

— Это как раз-таки неплохо. Значит, поздно стану уродливой морщинистой старухой, — взмахнув длинными черными ресницами, ответила девушка. У Николаса перехватило дыхание. Он и не представлял раньше, что кто-то может быть настолько красив.

— Я не думаю, что ты когда-нибудь даже в старости станешь уродливой, — тихо ответил он.

— А льстить ты все-таки умеешь, — звонко засмеялась девушка.

Где-то рядом раздалось деликатное покашливание. Юки с неохотой отвернулась от Николаса.

— Надеюсь, я вам не помешал? — с самым невозмутимым видом спросил настоятель. — Юки, ты должна помочь мне подготовиться к завтрашней церемонии, надеюсь, ты не забыла.

— Конечно, уже бегу, — смиренно ответила девушка и, бросив последний взгляд на Николаса, последовала за настоятелем.

Приведя в порядок свои мысли, Охотник отправился на поиски своего компаньона.

— Эглаборг? Ты думаешь, они позволят нам здесь остаться на некоторое время? — шепотом спросил Николас у Эглаборга, наблюдая, как Йоси подметает площадь перед святилищем.

— А вы хотите здесь остаться? — удивился целитель. — Но раньше вы никогда не хотели нигде надолго задерживаться.

— Раньше у меня был дом, где меня ждала семья. А сейчас… мне нужна передышка, — тяжело вздохнул юноша.

Из-за угла вышла Юки, неся гирлянды из белых цветов в подоле своей длинной рубахи. Николас невольно облизал пересохшие губы.

— О-о-о, — присвистнул Эглаборг. — Кажется, у вашей передышки очень симпатичное личико.

Целитель громко засмеялся над своей шуткой. Юки бросила на них полный любопытства взгляд. Николас насупился.

— Вы, верно, устали с дороги и хотите спать? Ступайте за мной, я покажу ваши постели, — любезно предложила девушка. — Завтра на рассвете будет церемония в честь праздника цветения вишни. Вам придется встать пораньше, если хотите ее увидеть.

— Конечно, хотим. А уж как мастер Николас хочет, — сквозь смех ответил ей Эглаборг, за что заработал испепеляющий взгляд от юноши.

— Хватит тебе уже зубы скалить, пойдем, — проворчал он, следуя за таинственно улыбающейся девушкой.

Солнце медленно катилось из-за гор, окрашивая вершины в ярко-алый цвет. К этому времени во дворе храма собралось с два десятка посетителей из деревушки у подножия Кадзеямы. Они полукругом обступили церемониальную площадку у святилища. Николас с Эглаборгом стояли в стороне, гадая, что должно произойти. Вскоре показался Йоси с флейтой в руках. Настоятель вынес на улицу большой струнный инструмент. Николас про себя заметил, что обычному человеку такое было бы вряд ли под силу. Поставив инструмент на землю, настоятель подал знак оборотню. Зазвучала красивая ритмичная музыка. Толпа замерла в ожидании. Юки, как бабочка, выпорхнула на площадку и начала танцевать.

Девушка двигалась с грацией кошки. Легко и непринужденно. Каждое движение незаметно вытекало из предыдущего и сливалось с ритмом. Звук обретал очертания в виде пластики человеческого тела, изображая какую-то сцену из жизни богов-покровителей храма.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});